В память о 30 годовщине аварии на Чернобыльской АЭС
25 апреля 2016 года 14:40
О крупнейшей в мире аварии на АЭС рассказывает обнинец Александр Ельцов.
26 апреля весь мир вспомнит о крупнейшей аварии в истории атомной энергетики. Ровно 30 лет назад на четвертом энергоблоке АЭС, расположенной в городе Припять, произошел взрыв. В результате разрушения реактора в окружающую среду было выброшено большое количество радиоактивных веществ. 30 человек, моментально получивших лучевую болезнь, погибли в первые три месяца после аварии. Еще более полусотни скончались от последствий облучения в течение последующих 15 лет.
Фамилию Ельцова хорошо знают в научном сообществе Обнинска. Его отец, ученый-физик Александр Иванович Ельцов, участвовал в создании уникальной установки «Топаз», снабжавшей энергией космические аппараты. Ельцов-младший пошел по стопам родителя. Выпускник МИФИ в свое время проходил практику как раз на Чернобыльской АЭС. О катастрофе на украинской атомной электростанции он узнал через семь лет после окончания учебной командировки.
«Я в то время служил в отделе КГБ по городу Обнинску. Помню, как поступил сигнал, что на проходной ФЭИ задержали людей, от которых исходил радиационный фон. Что интересно – не на выходе, а на входе. Когда стали разбираться, выяснилось, что это были обнинцы, к которым буквально накануне приехали родственники из Чернобыля. Чуть позже по нашим каналам поступила информация, что там произошло чрезвычайное происшествие», - говорит Александр Ельцов.
Родственники «звеневших» на проходной людей тоже были обнинцами –такими же выпускниками филиала МИФИ, которые приехали домой к родителям и женам. Пока пострадавшие проходили обследование в городской медсанчасти, в городе науки формировали резерв ликвидаторов катастрофы. До 29-летнего капитана КГБ Александра Ельцова очередь дошла лишь осенью. 3 октября 1986 года он и еще 29 человек из разных городов Советского Союза приехали в район Чернобыля, превратившийся в вахтовый город. Посменно здесь трудились не только ученые, строители и спасатели, но и милиционеры, парикмахеры, продавцы.
«Перед нашей группой стояла задача оперативными методами выяснить причины аварии. Мы также изучали возможные предпосылки возникновения новых чрезвычайных происшествий в ходе спасательных и восстановительных работ. Никто не думал ни о деньгах, ни о почестях и лаврах. Нужно было сделать дело. Все были сконцентрированы именно на этом», - вспоминает Александр Александрович.
Сорок дней подряд вместе с коллегами обнинец работал в зоне заражения. Жили ликвидаторы на туристических пароходах. Дозы облучения, которые получали люди, ежедневно фиксировались в индивидуальных карточках. Допустимой нормой на период командировки считалась доза в 25 бэр. Однако были моменты, когда ликвидаторы забывали об опасности. Александр Ельцов вспоминает случай, произошедший на крыше АЭС. Взрывной волной сюда выбросило очень много радиоактивного графита, и рабочим нужно было вручную сбросить его обратно в разрушенный цех. Одетые в свинцовые «латы», люди по очереди работали лопатой в течение ограниченного количества секунд и убегали обратно в безопасное место. Но один из ликвидаторов «увлекся» процессом.
«И кидает, и кидает этот графит. Ему уже кричат, чтобы бежал обратно. Когда вернулся, то сказал: «Це ж вугiлля!». Он шахтером был и не понимал, что это опасно. Просто лежит уголь, почему же его нельзя покидать лопатой? «Я же здоровый, мне не трудно».
Первую неделю Александр Ельцов работал с персоналом АЭС и группой дозиметрической разведки. После этого обнинца перевели в оперативный штаб, в консультанты к руководителю оперативной группы КГБ. Это время наш собеседник вспоминает с благодарностью – в опасной командировке он получил уникальный опыт общения с ведущими учеными – специалистами в области ядерной энергетики, метеорологии, здравоохранения. Впрочем, беседовать с интересными людьми было некогда – напряженная работа отнимала все время.
Впервые оказавшись в городе Припять, Александр Ельцов увидел картину, которую режиссер Андрей Тарковский очень точно передал в фильме «Сталкер».
«Брошенная на улице коляска, на балконах сушится белье. Казалось, что были люди и только что ушли. Мне было не по себе еще и потому, что я видел этот город цветущим, когда приезжал сюда студентом на практику».
Тогда, в 1986-ом многое приходилось делать впервые. Например, создавать саркофаг над разрушенной АЭС. Особенно трудно было с местными жителями, которые не понимали, как вести себя в зоне заражения. Люди не видели и не чувствовали радиацию, а потому то и дело снимали с себя респираторы. В условиях всеобщего дефицита многие тайком пытались сохранить зараженную одежду и обувь. На КПП, стоявших на выезде из зоны радиационной катастрофы, эти вещи периодически отбирали и сразу же отправляли на уничтожение.
Всего в устранении последствий катастрофы приняли участие более 600 тысяч человек. Среди них было много калужан и особенно обнинцев – ученых, медиков, метеорологов, строителей и пожарных. Оглядываясь назад, Александр Ельцов делает вывод: такие аварии – побочные эффекты прогресса.
«Уберечься от этого практически невозможно. За все человечество платит чем-то. Не было бы у нас, случилось бы в другом месте. Наш урок – это урок для всего мира, для всей мировой ядерной энергетики», - заключил Александр Александрович.
Прощаясь с нами, ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС добавляет, что трагический урок люди усвоили и не забыли. Горький опыт привел к тому, что роль безопасности в ядерной энергетике сейчас стоит на первом месте. С далекого 1986 года на российских атомных объектах не произошло ни одного крупного ЧП.
Екатерина Замахина
Рейтинг новости: 62
